Давно уже обещала
Ктосле написать про баб и бездорожье, или как я дошел до жизни такой.
Во-первых, когда я покупала Паджеро, у меня и в мыслях не было ездить в говна. Нет, правда. Причин покупки было несколько, но мысль о том, что на этом можно залезть в грязь и там остаться, меня не грела. Меня грели восторги Гошки, возможность парковаться на тротуаре и понимание того, что при маленьком водительском стаже и чувстве неуверенности на дороге большая машина очень даже спасает. И долгое, долгое время мы даже и не пытались съезжать с дороги в леса – пока нас не занесло в Сергиево-Посадский район, где мы искали дрова подешевле. И эти поиски занесли нас на дорогу восьмой категории, как любит говорить
Паша – это когда лес уже повален, но еще не вывезен. Проще говоря, на дорогу, проложенную лесовозами. И Гоша за каким-то чертом по ней поехал. И проехал, ни разу не застряв – на абсолютно лысой резине, на хорошем газу, с матом и песнями. Это был восторг. Я в очередной раз уверилась в том, что мой муж пилот от бога – если бы он еще и машины с такой ужасающей частотой не бил, конечно, и осознала, что Паджеро таки внедорожник.
Меня пилотом от бога назвать сложно. Я плохо вижу и путаю право и лево. И эти две проблемы дают прекрасный результат – я могу легко не увидеть пень справа на дороге и прицельно наехать на него, повинуясь окрику штурмана «налево». Бороться с близорукостью можно, но в сумерках или в лесу я все равно вижу плохо, мельтешение световых пятен сбивает мой неповоротливый мозг, и я регулярно вижу не то, что есть на самом деле. Перестать путать право и лево я не могу, как ни стараюсь – прежде чем повернуть туда, куда мне советуют, я все равно вспоминаю, какой из рук я держу ложку, или спрашиваю «лево – это где?». Аркадий ненавидит меня за этот вопрос. В целом, пилот из меня еще тот получился, но слепой штурман, не знающий, где лево – это еще страшнее, так что за рулем на покатушках всегда я.
А началась моя болезнь довольно странно – я уронила Паджеро в колею от ГАЗ-66. Было лето, стояла жара, и мы с Аркадием собирались купаться. В выходной день в Подмосковье купаться довольно противно – все пляжи забиты людьми, а чувствовать себя частью биомассы не хочется. Поэтому купаться мы собирались на романтическом лесном озере, местонахождение которого я помнила весьма смутно. Мы попытались выведать путь к этому озеру у знающего человека, но он решил ехать с нами, загубив всю романтику на корню. Приехав на место, мы обнаружили тишь, гладь и двух рыбаков, оккупировавших ближайший к дороге берег озера. Вот тут-то нам и бросить машину и пройти двести метров пешком – но за неделю до этого я была на «Весеннем Призыве» и видела, на что способен внедорожник в лесу. Поэтому мы поехали по еле заметной колее, пролегающей через заросли борщевика и крапивы. Да, тогда я тоже видела плохо и путала право и лево. Поэтому то, что я не разглядела поворот дороги и положила машину на брюхо четко поперек глиняной колеи, вывесив все четыре колеса – закономерно.
Это сейчас у меня в багажнике полный набор бойскаута, с помощью которого можно вытянуть ведро из любых говен. Два года назад там сиротливо лежал самый плохой трос из всех возможных, штатный домкрат и набор инструментов Jonnesway, в который мудрые производители положили молоток. Прибавьте к этому полное отсутствие сотовой связи, заросли борщевика вокруг и светлую одежду моих спутников, отнюдь не предназначенную для копания в грязи – и вы поймете, в какую бездну отчаянья мы погрузились. Да, еще мы добыли лопату - сердобольные рыбаки, с интересом наблюдавшие наши скачки вокруг машины, одолжили нам нечто вроде детского совочка на 10-сантиметровой ручке.
Следующие четыре часа мужики делали подкоп вокруг машины. С помощью молотка Аркадий разобрал мостки, в незапамятные времена сооруженные кем-то из жителей близлежащей деревни, получив в свое распоряжение пяток подгнивших досок. Через два часа у нас отобрали лопату, пришлось копать руками. Я все это время купалась, ходила кругами вокруг машины и отгоняла назойливых слепней и комаров, с плотоядным жужжанием вьющихся над нами. В конце концов, ребята откопали машину достаточно, что б она могла вырваться из глиняной ловушки. К этому времени они с ног до головы были перемазаны глиной, поэтому за руль посадили меня, как самого чистого члена экипажа. Я нежно нажала на педаль газа, Паджеро рыкнул двигателем и медленно пополз прочь из этого проклятого места. И тут, с криком «Ура!!! Она едет!» я бросила газ. Машина немедленно свалилась обратно. Меня обматерили и отправили купаться еще минут на сорок.
По итогам этой поездки я четко поняла, что наша совместная жизнь с Гошкой не задалась и нам пора разводиться и то, что бездорожье – это круто.
Продолжение будет...
